Я с головой окунулась в работу. Пока мои гости были здесь, не отлучалась далеко в тайгу. Теперь же надо было проверить дальние уголки леса — нет ли браконьерских капканов, достаточно ли сена для оленей.

Приближался Новый год, и я начала присматриваться к елочкам и пихтам. Срубать не хотелось, но пару веточек можно было позаимствовать.

Сегодня был необычайно хороший день — чистый, солнечный, а воздух хрустящий и терпкий. Я оделась потеплее — путь предстоял далёкий — и вышла из дома. Взяла дробовик и встала на лыжню. Достигнув озера, с радостью обнаружила, что оно наконец-то крепко заледенело, а это значило, что можно пройти на тот берег на лыжах, а не объезжать вокруг на снегокате.

Учуяла запах дыма, приложила ребро ладони ко лбу от яркого солнца и всмотрелась вдаль, туда, где дом Ивана. Неужели так называемый «помощник егеря» уже приехал? Услышала стук топора и собачье тявканье. «Надолго явился», — недовольно поморщилась. Ну что ж, коли это мой помощник, пусть сам и идёт ко мне с визитом.

Я ждала напрасно — ко мне так никто и не пожаловал. Зато приехал дядя Андрей, радостно похохатывающий и потирающий руки.

— Ну, Ульянка, наливай чай, сейчас новостями поделюсь.

Я неторопливо поставила чайник на плиту, пока мужчина снимал телогрейку и валенки.

— Ну что за новости такие? — села напротив. Притворилась, что не знаю, о чем он будет говорить.

— Так ты видалась со своим помощником?

— Помощником? — огляделась по сторонам. — Не вижу никаких помощников. Я как работала одна, так и работаю.

— Ну-ну, прибыл твой зам. Уж дня два как. В Ванюшкином доме поселился.

Я равнодушно пожала плечами и скривила рожицу.

— Ну и пусть себе там сидит. Нужно было б — сам бы пришёл.

— Робкий он. Боится побеспокоить. Знает, что ты одна живёшь.

— Откуда знает? Кто ему уже натрепал про меня? Не нужны мне никакие помощники. Я со всем справляюсь без чужой помощи.

— Ульян, ну что ты такая злая? Съезди к парню, поговори, расскажи ему о работе,  будь гостеприимной, в конце концов.

— У вас все по этому вопросу? — я залпом выпила чай и отнесла пустую чашку в раковину.

Ромкин отец поднялся из-за стола, осуждающе поглядел на меня.

— Как знаешь, упрямая девчонка, как знаешь.

Я смотрела, как мужчина натягивает валенки, надевает телогрейку, и чувство вины захватывало все больше и больше. Ну что я в самом деле раскапризничалась? Дала себе слово сегодня ближе к вечеру заехать к новоприбывшему.

Дядя Андрей ушёл, а я, выглянув в окно, увидела сквозь голые ветки кустов Дружка. Так я назвала волка, который в последнее время стал часто появляться у моего крыльца.  Летом он потерял свою волчицу и теперь одиноко бродил по лесу. Иногда я садилась на крыльцо, и мы на расстоянии нескольких метров смотрели друг другу в глаза и «разговаривали». Время от времени я выдавала ему курицу из своего морозильника — уже общипанную и готовую к употреблению. Дружок тогда молча благодарил и уходил в лес.

Наскоро приняв душ, я заплела волосы в косу, мазнула по губам помадой, надела ватные штаны, тельняшку и пуховик. Выхватив из угла ружьё, открыла дверь. Что ж, если гора не идёт к Магомету, то Магомет пойдет к горе.

Я ехала, не торопясь. Вот и дом — большой, просторный. Выглядел он, словно только построили. Вообще место выбрано удачно — на берегу озера. Летом здесь невероятно красиво.

 Припарковав снегокат, я огляделась. Тишина. Поднялась по ступенькам и, едва подойдя к двери, услышала собачье тявканье. Постучалась. Внутри никаких шагов. Я прислонилась ухом к двери, прислушиваясь. Никого.

Едва занесла кулак ещё раз постучать, как вдруг чьи-то ладони закрыли мне глаза. Я судорожно дёрнулась, но поздно — сильное тело крепко вжало меня в дверь. Рука потянулась к дробовику.

— Гречка... — жаркий шёпот.

Я ослышалась? В тот же миг эти руки повернули меня на сто восемьдесят градусов, и мое лицо уткнулось в куртку, пропитанную до боли родным и любимым запахом.

Глава 31

За спиной послышался щелчок открываемого замка, и мы, как двое влюблённых подростков, ввалились в дом, на ходу стаскивая друг с друга одежду.

— Погоди, — я упёрлась в его грудь руками. — Черт побери, откуда ты здесь взялся?

В полумраке коридора заметила в его глазах смешинки и в следующий момент наступила ногой на что-то мягкое. Раздался визг, тотчас же смешавшийся с моим ещё более громким. Я подпрыгнула, а Макс с готовностью подхватил меня.

— Господи, что это?

— Это... это твоя собака. И моя. Наша собака, — он поставил меня обратно на пол, а ладонями обхватил лицо. Его указательный палец обводил мои губы. — Моя медовая девочка, как же соскучился по тебе. — Максим снова прижал мое лицо к своей груди. Я слышала, как громко бьется его сердце. А может, это мое так грохочет?

—  Ты так ничего и не объяснил мне. Этот помощник егеря — твой приятель?

— Приятель? — он хмыкнул в мою макушку. — Ну да, очень хороший приятель. И ему не терпится познакомиться с тобой. Иди сюда.

Макс сграбастал меня и куда-то понёс. Щенок побежал за нами вприпрыжку, радостно виляя хвостом. Макс водрузил меня на широкую кровать, а сам расположился  рядом. Его руки потянулись к скрученной  на моей макушке косе.

— Знаешь, ненавижу эти твои пучки. — Пальцами он быстро разрушал мою причёску, а его губы были все ближе и ближе. — Никогда больше не убегай от меня, слышишь?

Кивнула, завороженно глядя ему в глаза. Его рот накрыл мой, он осторожно посасывал мои губы, словно они действительно были медовыми сотами. Язык внедрился внутрь, прошёлся по внутренней поверхности губ, столкнулся с моим, будто соревнуясь в страстном танце. Внизу живота возникла тянущая боль. Точно знала, что мои трусики вымокли насквозь. Я чувствовала тяжесть мужского тела, приятную тяжесть. Макса сотрясала дрожь, передавшаяся мне. Его губы скользнули вниз по шее, остановились у ворота тельняшки. Резким движением Макс задрал ее и, стянув через голову, уставился на мою обнаженную грудь с бесстыдно торчащими сосками голодным взглядом. Я обняла мужчину за шею, притягивая к себе. Как же хочется его всего! Судорожно стала расстёгивать пуговички на его рубашке, они не поддавались, рванула полы в сторону, обнажая его шикарное накаченное тело — упругий пресс, грудь, ещё загорелую с лета. Помучавшись с пуговицей на джинсах, наконец-то расстегнула и ее. Макс нетерпеливо сбросил их на пол и принялся стягивать мои шаровары.

— Черт, медок, что за ватные портки на тебе... — пробормотал. Я собиралась хихикнуть, но вместо этого с губ сорвался протяжный стон — его ладонь накрыла мое потаённое местечко, нежно поглаживая распухшие от вожделения складочки. — Ты такая готовая, сладкая, мм, — губами скользнул вниз, на живот, не оставляя забытым ни один сантиметр моей кожи. — Моя девочка, мой самый лучший десерт.

Его палец проник внутрь, и все там сжалось от наслаждения. Макс нежно массировал пульсирующую горошинку, и я стонала, выгибаясь навстречу ему, а в глазах сверкали искры.

Рукой обхватила его тугой член, чуть сдвигая нежную кожицу.

— Уф,  стой. Что ты творишь?! Я не выдержу... — захлебнулся стоном, вжимаясь в меня. — Ведьма... — пробормотал.

— Сейчас, ну, Макс, хочу тебя... — я бесстыдно раздвинула бёдра, приглашая его. Не могла больше терпеть эту муку.

Подмял меня под себя и вошёл внутрь. На всю длину, быстро и глубоко. Я крикнула, задыхаясь от восторга, вцепилась в плечи мужчины. Казалось, время остановилось. Были только мы, движимые страстью.

Макс то входил на всю длину, то замирал, заставляя все сжиматься внутри, то выходил из меня, тяжело дыша. Ждал, крепко зажмурив глаза. А я плавилась от его жара, от нашей страсти, от ощущения полёта.

Мы достигли оргазма вместе, который бил брызгами страсти, размывая понятия времени и пространства.